Совместный проект администрации Братского района и Вихоревского историко-краеведческого музея
Революционные события конца XIX – начала XX века в Братской волости
Уровень социальной напряжённости постепенно нарастал в Братской волости примерно с середины XIX года.
Этому невольно способствовала внутренняя государственная политика Российской Империи, согласно которой в сибирскую глушь, поколение за поколением, ссылали политически-неблагонадёжные элементы общества, а так же преступников, определённых приговором в каторжане или в поселенцы.
Конечно, большинство каторжан попадало на просторы Сибири «за неугодные взгляды». Начиная с 1825 года, многие образованные революционеры (в том числе декабрист Пётр Александрович Муханов), в том или ином качестве побывали в Братской волости, внеся свой положительный вклад в развитие региона.
К началу XX века, через камеры Александровского Централа, что располагался в городе Иркутске, по обновлённому и реконструированному в 1897 году Братско-Тулунскому тракту, в Братский же район шли и шли новые партии «земляков поневоле».
Вот только пешие колонны «краснели» день ото дня, с появлением Марксистко-Ленинских учений на территории Российской Империи. И эти партии переселенцев, прибывшие в Братский район на протяжении 1905-1918 года и стали основой большевистской революции в наших краях.
Конечно, в начале XX века ещё мало кто верил в успех «мировой революции».
Будущих большевиков встречали подозрительно – крестьяне Братской волости испокон веков мнили себя «вольными хлебопашцами» и не знали ужасов крепостного крестьянства. Ввиду определённого непонимания между революционерами и крестьянами власть большевиков в регионе насаждалась с большим трудом – какое-то время жители деревень и сёл больше симпатизировали офицерам-колчаковцам, нежели комиссарам.
Тем не менее, поборническая белогвардейская политика привела к дестабилизации ситуации в регионе. В том числе и из-за носильного рекрутства в ряды гибнущей армии Российской Империи.
Но… в своём вступлении к четырнадцатой части я забежал чрезмерно вперёд.
Вернёмся же к методу хронологического повествования.
В чём-то труд ссыльных на территории Братского района был созидательным, обновляющим. В чём-то привносил свой, революционный колорит в умы, выросшие в сибирской глубинке.
Так или иначе, беспрестанное вливание «свежей крови» сыграло с Правительством Российской Империи злую шутку – в то время, когда революционное движение только набирало силу по стране, встречая яростное сопротивление жандармерии, здесь за Уральскими горами десятилетиями создавалась благодатная почва для прорастания революционных движений.
Самовольство проявляли не только каторжане, но и местное население.
Первая «революционная» ласточка пролетела в 1848 году, когда государственные крестьяне Братской волости в категорической форме отказались выплачивать возросший хлебный налог.
22 года спустя, 1 декабря 1870 года, в результате нарушения контракта администрацией Николаевского завода, началась длительная стачка рабочих, которая продолжалась вплоть до середины февраля 1871 года, под руководством уральских специалистов.
К чести владельца завода Лаврентьева, стачку удалось «погасить» практически бескровно, частично выполнив требования бастующих.
Шестнадцать лет спустя, в 1886 году – новые волнения на Николаевском заводе.
Казённое учреждение накопило около 70 тысяч рублей долгов перед своими рабочими, что вызвало массовые увольнения и привело к деградации учреждения.
В 1899 году – новые конфликты с требованием ввести восьмичасовой рабочий день и увеличить заработную плату.
Тогдашний владелец завода по фамилии Мамонтов, не имел наличных средств, необходимых для того, чтобы удовлетворить возросшие требований рабочих.
Ввиду отсутствия договорённостей, Мамонтов принимает тяжёлое решение остановить производство на Николаевском заводе.
Остановка основного предприятия в Братской волости чуть было не вызвала социальный взрыв – почти 5 тысяч человек в одночасье остались без работы.
Впрочем, данная проблема возрастающего непокорства касалось не только мануфактурщиков Братска. Правильные и объяснимые тенденции к увеличению требований со стороны рабоче-крестьянского класса прослеживались по всей стране, а не только в Братской волости.
Современники любят забывать термин «эксплуататорский труд», которой условно можно расшифровать как присвоение результатов труда другого человека без обмена или с предоставлением взамен товаров (услуг, денег), стоимость которых меньше, чем стоимость, созданная трудом этого человека за рабочее время. Между тем, по всей Российской Империи труд был именно эксплуататорским, когда рабочие смены могли продолжаться по 12-16 часов при минимальной оплате.
В то же время закостеневшее Правительство (да и государь) никак не хотели давать старт глобальным демократическим переменам в стране.
Так или иначе, все вышеперечисленные события ложились в основу будущих, грандиозных потрясений.
Но вернёмся в наши края.
В 1899 году, Николаевский завод спасла только помощь Правительства Российской Империи. Согласно распоряжениям чиновников из столицы рабочим были выплачены все задолженности и выданы продукты питания.
Чиновники удовлетворили и некоторые требования рабочих, касающихся улучшений условий труда.
Естественно, что помимо революционных событий, в Братской волости проходили события рядовые.
Так, в 1901 году, с наступлением весны, в таёжные земли ворвались эпидемические болезни, в результате чего умерло около 10 детей в селениях Большая Када и Тэмь.
В 1902 году так же отмечалось, что на протяжении четырёх лет Братский край страдал от неурожая хлеба, в результате чего, чтобы не умереть с голоду, местные крестьяне начали массовую распродажу имущества, а так же добровольно нанимались к более зажиточным «кулакам».
Некоторые подряжались на самый каторжный труд – бурлачество. Или ручное передвижение тяжёлых судов против течения Ангары, в районе Падунских порогов.
Между тем, в восточной части Российской Империи случилась провальная Русско-Японская война, а в западной части произошла первая Революция, которая началась в январе 1905 года.
В контексте рассматриваемой темы, следует более подробно осветить событие.
3 января 1905 года, в далёком Петербурге забастовал Путиловский завод, в результате чего на стачку вышло около 12,5 тысяч рабочих.
4 и 5 января «путиловцев» поддержали рабочие ещё нескольких предприятий, а все попытки договориться с бастующими заходили в тупик.
С подачи русского священника Георгия Аполлоновича Гапона, руководителями рабочего движение было принято решение обратиться за помощью к самому царю Николаю II Александровичу.
Отчего-то большинство рабочих посчитало, что только государь-император способен разрешить конфликтную ситуацию и требования рабочего класса попросту не доходят до него.
Между тем, к 8 января, в геометрической прогрессии выросло число бастующих, общее количество которых достигло 125 тысяч человек.
Параллельно, при участии лидеров сопротивления и Георгия Аполлоновича, к Николаю II была составлена петиция, в которой перечислялись все требования рабочего класса.
Правительство не желало идти на переговоры, о чём свидетельствует стягивание в Петербург казаков и солдат. Общее количество военнослужащих в городе по состоянию на 8 января 1905 года – 31 тысяча.
В воскресное утро 9 января колонны рабочих, общей численность 150 тысяч человек двинулись к центру города, несмотря на попытки солдат и кавалерии воспрепятствовать движению народных масс.
Возле Зимнего дворца прозвучали первые роковые залпы из ружей, громом пронёсшиеся по всему Отечеству и вылившиеся в революцию 1917 года.
Вести из Петербурга быстро распространились и достигли Иркутской области.
Да, администрация города Иркутска довольно быстро подавила народные выступления в 1905 году, в результате чего в Братскую волость высылается новая группа политических ссыльных в количестве 33 человек, которые просто прекрасно освоились на новом месте, начав подготовку к глобальной революции. Несмотря на содержание части каторжан в полу-режимной колонии-поселении, организация продолжила свою революционную деятельность.
К слову, данная группа была только первой партией политических ссыльных.
В 1906 году, некоторым людям ошибочно казалось, что события первой революции окончательно растворились в истории и страна больше никогда не рухнет в пучину гражданских потрясений.
Многие занимались привычным трудом.
Так, инженер Малявкин докладывал железнодорожной комиссии о создании проекта Тулун - Усть-Кутской узкоколейной железной дороги. Стоимость проекта – около 20 миллионов рублей.
При этом один из членов комиссии, инженер Пальчинский настаивал, чтобы предполагаемая железная дорога непременно прошла через Николаевский завод, который в будущем планировалось перепрофилировать под производство артиллерийских снарядов. Подобное решение – печальный опыт Русско-Японской войны, которая была проиграна из-за удалённости коммуникаций и неразвитой транспортной сети в Сибири.
В 1907 году в братскую ссылку пребывает известный член РСДРП Василий Ефимович Евдокимов, который немедленно начинает агитацию среди населения, в результате чего быстро пересылается в Туруханский край.
Тем не менее, Василий Ефимович успевает организовать в селе Братском «Общество по освобождению политических ссыльных, коим угрожала смертельная опасность».
Естественно, данное подпольное общество действовало на тайных началах.
Следует отметить, что все последующие годы, в Братскую волость со всех концов необъятной Российской Империи поступали «революционные элементы», вливаясь в подпольное движение за освобождение рабочего класса.
В 1908 году, в Братске от туберкулёза умирает знаменитый ссыльный Иван Алексеевич Герасимов.
Товарищами Герасимова организовываются демонстративные похороны, с отсутствием священника, украшением венков алыми лентами и открытым пением революционных песен, одна из которых носила название «Замучен тяжёлой неволей»:
Братский пристав Зозуленко, прискакавший на похороны, попытался остановить траурную процессию возмущёнными окликами: «Прекратить пение! Снять ленты!», но революционеры ответили спокойным отказом выполнить требования представителя власти.
Жандарм так и не смог воспрепятствовать тихой, но настойчивой решительности участников траурной процессии довести начатое дело до конца.
По своей сути, похороны Ивана Алексеевича Герасимова и стали первой демонстрацией на территории Братской волости, так как к траурному шествию, вольно или невольно, присоединились многие жители села, привлечённые небывалым зрелищем.
В свою очередь Администрация Братской волости поняла, какая «бомба замедленного действия», в лице революционных элементов, попала к ним в руки, но ничего не могла сделать с возрастанием числа ссыльных.
Сам Прокурор Иркутской судебной палаты в «Обзоре революционного движения в Сибири за 1909 год» отмечал то, что затишье на территории Восточной Сибири не должно притуплять внимание правоохранительных органов, так как революционная деятельность отдельных групп населения значительно повысилась за прошедшие годы.
В Братске так же производились отдельные аресты, обыски и новые пересылки отдельных революционных элементов, что сильно не влияло на общую картину и мало затрагивало подпольную деятельность будущих участников восстания.
Так, в 1909 году в Братске в очередной раз арестовали ссыльнопоселенца по фамилии Рубаум, который на пересылке в районе Тулуна легко ушёл от конвоиров и попытался вернуться обратно в село.
Беглецу непременно удалось бы это сделать и продолжить свою деятельность тайно, если бы в его историю не вмешался досадный случай.
В районе села Долгий Луг, Рубаум был замечен одним из местных крестьян, который рассказал о странном человеке на окраине населённому пункта сельскому старосте.
Староста в свою очередь сообщил о происшествии в Братск, ввиду чего на беглеца была организована настоящая облава.
Всего в 5 вёрстах от Братска Рубаум был взят.
Столкнувшись с вооружённым представителем власти, измученный революционер был столь обескуражен и подавлен, что по свидетельствам очевидцев просто распахнул рубаху и слёзно попросил «Ну, стреляй! Стреляй уже скорее!»
Стрелять не стали, однако вновь судили горе-беглеца по всей строгости закона и под усиленным конвоем отправили в казематы Александровского централа…
Время от времени через Братск, небольшими колоннами (иногда по 3-5 человек) проходили всё новые партии ссыльных, направляясь к своему вынужденному месту проживания. При этом многие арестанты только представлялись членам подпольного общества по поддержке узников «политическими» заключёнными», чтобы получить от местных большевистских ячеек еду и кров «чтобы отдохнуть с дороги».
Следует отметить, что и сами революционеры впоследствии вспоминали, насколько много реальных уголовников оказывалось в рядах так называемых «политических» - тех людей, кого они считали своими товарищами.
Такое было время – эпоха всеобщей путаницы, лжи и неразберихи. При этом следует понимать, что все эти факторы революционной эпохи присутствовали как в рядах правоохранительных органов, так и в рядах революционных сил.
Несмотря на всеобщую ложь, основной костяк подпольных революционных ячеек на территории Братского района только разрастался.
К 1910 году в одной только Братской волости насчитывалось 50 «официальных» политических ссыльных, в результате перемещений, равномерно рассредоточенных на 4 переселенческих участках. Неустановленное количество сторонников будущей революции присутствовало в каждой деревне.
«Разрастание семян революции» происходило естественным образом - каждый политический ссыльный как мог, по мере своих сил и возможностей, подготавливал население, «обрабатывая» крестьянские и рабочие умы основными позициями Марксистско-Ленинской идеологии.
Нужно сказать, что по состоянию на 1910 год, людей в Братской волости сосредоточилось немало.
В районе насчитывалось 60 поселений с 2327 дворами, общее население в которых составляло 14 006 человек (в том числе 5596 ссыльных поселенцев).
В том числе благодаря деятельности ссыльных образованных людей, в «исконно-крестьянской» Братской волости действовало уже 15 школ, в которых обучались около 339 мальчиков 125 девочек.
Ключевая деятельность революционеров так же приносила свои плоды.
Постепенно и самые «тёмные умы» в наших краях уже могли хоть что-то сказать о новых веяниях в обществе. Впрочем, рядовые жители села и деревни крайне мало интересовались ленинскими учениями, думая, прежде всего о хлебе насущном и грядущем урожае.
Но, несмотря на эту аморфность политических взглядов «коренного большинства», следует учитывать тот факт, что почти треть населения Братской волости – ссыльные, каторжане и осуждённые, которые всё пребывали и пребывали месяц за месяцем.
Как могли, жандармы и приставы старались препятствовать революционной деятельности «подпольщиков».
Так, в результате обыска от 3 января 1911 года в доме Колгина, было обнаружено 107 наименований запрещённых книг и другой литературы, что говорило о большой базе агитационного материала на руках у революционеров.
При этом владелица книг, Ольша Константиновна Сущева, во время дачи показаний не посчитала нужным отрицать очевидное:
«…взятые при обыске книги считаю, как частью лично мне принадлежащие. Я давала для чтения как в селе Братском, так и в селе Большое Мамырское своим товарищам из политических ссыльных».
Отбывал ссылку в наших краях и известный революционер Валентин Владимирович Рябиков, арестованный в 1909 году.
Согласно его воспоминаниям, начиная с зимы 1911 года по май 1914 года, Валентин Владимирович пробыл в Братском остроге, где организовал отделение «общества изучения Сибири» и несколько кредитных товариществ, таких как «Мамырское», «Братское», «Лугское» и «Падунское».
Рябиков смог так же организовать музей, начать первые раскопки рядом с селом, а так же восстановил метеорологическую станцию, пришедшую в негодность с течением времени.
Секрет такой продуктивности – отношение Валентина Владимировича к месту ссылки.
По его словам, известный революционер никогда не относился к селу Братску как к временному пристанищу, но со всей ответственностью начал труд над благоустройством нового местопребывания.
Сохранилось письмо Валентина Владимировича к другу, в котором можно вычитать прискорбное отношение братчан к старине:
«…Вот, например, ваш запрос в волостное правление — хорошая вещь, но какой от него толк? Люди, заинтересованные скотоводством и детоводством, имеющие кругозор ребёнка, на предложение собирать старину в лучшем случае посмотрят только с изумлением, а обыкновенно просто объяснят, вашу затею барской: «с жиру бесятся» и «делать нечего».
Другое дело, если втянуть их на месте в какую-либо работу, отрывающую его от пелёнок и заставляющую хоть немного подумать — тогда другое дело. Сначала в наш, извините за выражение, музей для смеху хотели посылать ребят с дохлыми крысами, потом стали спрашивать, что и как, а теперь и сами втягиваются и собирают сведения о старине.
То же с архивом: ведь архивом-то у нас на пасху и рождество пушку припыживали, тратив на, заряд по нескольку фунтов, и только моё случайное вмешательство спасло незначительную часть этого, может быть, весьма большого и ценного архива. В добытых мною (и писарем) остатках’ упоминается о братской приказной избе, воеводской канцелярии и т. д.»
В 1912 году, в волостном центре открывается новый врачебный пункт на 8 коек.
Весь персонал – врач по фамилии Мрейбер и два фельдшера в помощь.
Несмотря на скудное внутреннее убранство, врачебный пункт открылся крайне вовремя, так как в этом же году, в Братской волости начались эпидемические заболевания, вынуждая врача и фельдшеров беспрестанно выезжать в сёла и деревни большого региона.
Согласно отчётам Мрейбера, только в одном селе Большекадинском брюшным тифом болело 60 человек.
На данный момент истории отмечается почти полное запустение промышленных предприятий на территории района и в волостном центре. Всё население села Братск, в свободное время занимается сельским хозяйством, охотой и рыбной ловлей.
В апреле 1912 года, в селе Братск был организован сбор средств семьям Ленских рабочих, расстрелянных за революционные выступления. В числе организаторов сбора – Рябиков.
Товарищи Рябикова – ссыльные большевики Александров и Виноградов, в союзе с Валентино Владимировичем первыми в нашем регионе разрабатывают устав Нижнеудинской организации РСДРП (Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия). Согласно данному уставу все местные революционные группы разбиваются на ячейки, численностью по десять человек в каждой и сливаются в единую структуру антиправительственной деятельности.
Жандармерия тоже не сидела на месте, нагрянув с обыском в Петербургский склад газеты «Правда» и обнаружив множество расфасованной революционной литературы. Были и адресаты, проживающие в Тайшете, Селе Братском, селе Черемхово и городе Иркутск.
Из доклада исполняющего обязанности прокурора иркутского окружного суда Колесникова, можно восстановить картину агитаторской работы революционеров.
Согласно донесению, высланный крестьянин Ефим Буланов: «в упомянутом селе Братском внушал крестьянам, что солдаты после призыва должны бросить оружие и разойтись по домам, предоставив воевать генералам и начальству. О том, что последние путём налогов обирают народ, а собранные деньги обращают в свою пользу, назначая себе большое жалованье, благодаря чему живут гораздо лучше крестьян. И о том, что государь-император ведёт развратный образ жизни и имеет от нескольких женщин детей, на которых казна расходует много денег».
25 марта 1913 года, собрание членов свежеиспечённого «Отдела общества изучения Сибири и её быта», не только приняло устав, но и избрав местного попа Малышева своим председателем, получили в собственное пользование от духовного человека большой дом, одна из комнат в котором была обращена в музей.
Несмотря на малый размер первого музея, количество экспонатов, сосредоточенных в комнате, достигало 100 экземпляров. Среди экспонатов преобладали примитивные вещи древних людей из каменного и бронзового века.
Организованная музеем летняя экспедиция школьников обнаружила в одном из ущелий, расположенном посреди тайги настоящее кладбище мамонтов, а так же кости других доисторических животных.
Всё что смогли добыть школьники в рамках экспедиции, было доставлено в фонды первого краеведческого музея села Братск.
Руководитель экспедиции – Михаил Карпов.
В 1914 году музей продолжил развитие, расширившись читальным залом. Библиотечный фон скопился весьма обширным и по меркам больших городов – более 2 тысяч книг было аккуратно расставлено на полках, радуя редких читателей уникальными знаниями, скрытыми под обложками.
Но не только знания по естественным наукам даровала читальня.
Ссыльные большевики использовали читальный зал, в том числе с целью распространения пропаганды.
Место для агитационной работы было выбрано со стопроцентной точностью – сказывалась популярность места. Постепенно, слава о Братском музее распространилась далеко за пределы села и жители волости в погожие выходные дни, съезжались посмотреть на коллекцию окаменелостей из тех деревень и сёл, которые зачастую были удалены от районного центра на 80-100 километров.
Подобный факт говорит об успехе просветительской компании ссыльной интеллигенции, так как и среднестатистический братский крестьянин стал постепенно проникаться веяниями в науке и культуре, а заодно и подпитываться Марксистко-ленинской идеологией из уст подпольщиков.
В ноябре 1915 года – новая эпидемия скарлатины и кори.
Братская больница из-за недостатка персонала не может покрыть зоной обслуживания всю волость, в результате чего деревни, значительно удалённые от волостного центра переживают эпидемию наихудшим образом, регулярно отправляя на погосты всё новых односельчан.
В 1916 году среди жителей села, расположенного подле Николаевского завода была организована подпольная группа из 30 рабочих, которые пытались производить агитацию в рядах тружеников данного казённого учреждения.
Согласно оперативным данным, ближе к концу 1916 года на Николаевском заводе планировалась всеобщая забастовка. Однако из-за раскрытия планов Администрацией стачка началась значительно раньше (в 1915 году).
Формальный повод – первичный отказ администрации завода увеличить заработную плату.
Хозяин умирающего завода Геллерштейн был вынужден пойти на уступки и выполнить требования рабочих, ввиду чего стачка потеряла формальный повод для продолжения и угасла сама собой.
Между тем, в западной части России, события развивались максимально стремительно.
Первая Мировая Война, продолжавшаяся в общей сложности с 1914 по 1918 год, вымотала все силы Российской Империи. При этом общество ещё помнило крайне неудачную Русско-японскую войну 1905 года. Положение на фронте усугублялось, и страны Антанты все никак не могли сломить упорное сопротивление Германии и её союзников.
Обе войны значительно ослабили позиции Государя и Правительства Российской Империи, а революционные веяния постепенно начали проникать в ряды уставших солдат, матросов и офицеров.
Николай II постепенно утрачивал власть и своё влияние на ближайшее окружение. Император, крайне неудачно назначал министров и военачальников, что снова привело к возобновлению народных волнений.
Небывалая коррупция проникла во все эшелоны власти.
Всё это в своей совокупности привело к голоду в Петрограде, в результате чего уже 21 февраля 1917 года голодные толпы бунтовщиков громили продовольственные магазины, силясь найти хоть что-то для пропитания.
Пользуясь всеобщей сумятицей, столичные революционные ячейки активизировались, после чего 23 февраля 1917 года был дан старт всеобщей забастовке рабочих Петербурга.
Лозунги бунтовщиков на этот раз были намного смелее, чем в 1905 году, когда толпа шла к государю за мирным разрешением вопроса.
На столичных улицах отовсюду раздавались призывы: «Долой войну!», «Долой самодержавие!» каждым выкриком толпы знаменуя кризис прежнего Правительства Российской Империи.
Общее количество бастующих в столице превысило 200 тысяч человек, а 214 остановившихся предприятий буквально парализовали производство в городе.
К 25 февраля общее количество бастующих выросло до 305 тысяч человек, что остановило работу уже 421 завода.
На этот раз войска отказались применять оружие против демонстрантов.
Повсеместно наблюдался переход солдат на сторону революционных масс.
26 февраля жандармерия Петербурга расписалась в своём бессилии, а 27 февраля вспыхнуло вооружённое восстание.
Толпа захватила арсеналы. Большевики и анархисты начали массово выдавать оружие бунтующим людям.
28 февраля, Временный комитет, созданный для восстановления порядка в столице, объявил о том, что берёт власть в свои руки.
К тому времени практически все важнейшие пункты столицы Российской Империи оказались в руках революционеров разного толка.
2 марта 1917 года произошло событие небывалое – последний государь из династии Романовых, был вынужден отречься от престола, прекрасно понимая, что остался фактически без сторонников.
4 марта 1917 года был опубликован Манифест об отречении Николая II.
Естественно, весь о революционных событиях в западной части России, далеко не сразу докатилась до Братской волости. Ко всему прочему, многие средства связи были парализованы, а страна погрузилась в полнейший хаос.
Ввиду того, что до Братской волости данные об успехе февральской революции 1917 года пришли несколько позже, передача власти в регионе проходила бескровно.
В ночь с 3 на 4 мая 1917 года создаётся революционный комитет с председателем Киселёвым во главе. Секретарь – Анцелович.
Первое, что постановил комитет большевиков – арестовать полицейского пристава и урядника, обезоружить жандармов, что, безусловно, ознаменовало смену эпохи в регионе.
Смену власти.
Следующее решение - создание исполкома Совета рабочих депутатов Нижнеудинска, который развернул массовую агитационную работу, направленную на идеологическую обработку рабочих и крестьян Братской волости.
В череде глобальных преобразований, село Братское посетила экспедиция инженера Вельнера, которая помимо исследования устья реки Ангары, впервые установила координаты нахождения села - 56° 04' с. ш. и 101° 50' в. Д.
Вторая Февральская революция не была последним потрясением в череде глобальных преобразований в стране.
7 ноября 1917 года по новому стилю свершилась третья по счёту, Октябрьская революция в государстве. Партия большевиков, под руководством Владимира Ильича Ульянова-Ленина и Льва Давидовича Троцкого сместила буржуазную власть в лице Временного правительства, и установило новое, пролетарское правительство в Петербурге.
«Вся власть советам!» - может быть, вы слышали такой лозунг? Этот лозунг обозначал то, что большевистская партия разочаровалась в любых других политических образованиях и решила взять власть исключительно в свои руки.
Известие об успехе большевистского переворота поступило в Братскую волость примерно 17-18 ноября.
Новость пришла на телеграф почты Николаевского завода и быстро распространилась среди рабоче-крестьянского класса.
Получив известие об успехе революции, большевик Яков Михайлович Оседлов действовал решительно и быстро. Вместе с товарищами он обезоружил полицейских, солдат и объявил администрации завода о необходимости сложить полномочия.
Благодаря быстрым действиям товарища Оседлова, переход власти к большевикам в Братской волости завершился практически бескровно (пусть и всего на несколько месяцев).
28 декабря 1917 года, как отражение глобальных событий в западной части России, власть в Братской волости официально переходит к Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.
Председатель первого совета – Синельников. Заместитель председателя – Кузнецов. Командир боевой дружины – Оседлов.
Болевая дружина в Братской волости большевикам была нужна как никогда – для окончательного закрепления власти в регионе и вооружённой поддержки молодого Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, которому только ещё предстояло пройти долгую и кровопролитную Гражданскую войну, на несколько лет уйдя в глухое подполье и партизанское движение.
Необходимость нового витка конспирации - успешные контрреволюционные действия чехословацкого корпуса и отрядов Колчака на территории Иркутской области в начале 1918 года.
Этому невольно способствовала внутренняя государственная политика Российской Империи, согласно которой в сибирскую глушь, поколение за поколением, ссылали политически-неблагонадёжные элементы общества, а так же преступников, определённых приговором в каторжане или в поселенцы.
Конечно, большинство каторжан попадало на просторы Сибири «за неугодные взгляды». Начиная с 1825 года, многие образованные революционеры (в том числе декабрист Пётр Александрович Муханов), в том или ином качестве побывали в Братской волости, внеся свой положительный вклад в развитие региона.
К началу XX века, через камеры Александровского Централа, что располагался в городе Иркутске, по обновлённому и реконструированному в 1897 году Братско-Тулунскому тракту, в Братский же район шли и шли новые партии «земляков поневоле».
Вот только пешие колонны «краснели» день ото дня, с появлением Марксистко-Ленинских учений на территории Российской Империи. И эти партии переселенцев, прибывшие в Братский район на протяжении 1905-1918 года и стали основой большевистской революции в наших краях.
Конечно, в начале XX века ещё мало кто верил в успех «мировой революции».
Будущих большевиков встречали подозрительно – крестьяне Братской волости испокон веков мнили себя «вольными хлебопашцами» и не знали ужасов крепостного крестьянства. Ввиду определённого непонимания между революционерами и крестьянами власть большевиков в регионе насаждалась с большим трудом – какое-то время жители деревень и сёл больше симпатизировали офицерам-колчаковцам, нежели комиссарам.
Тем не менее, поборническая белогвардейская политика привела к дестабилизации ситуации в регионе. В том числе и из-за носильного рекрутства в ряды гибнущей армии Российской Империи.
Но… в своём вступлении к четырнадцатой части я забежал чрезмерно вперёд.
Вернёмся же к методу хронологического повествования.
В чём-то труд ссыльных на территории Братского района был созидательным, обновляющим. В чём-то привносил свой, революционный колорит в умы, выросшие в сибирской глубинке.
Так или иначе, беспрестанное вливание «свежей крови» сыграло с Правительством Российской Империи злую шутку – в то время, когда революционное движение только набирало силу по стране, встречая яростное сопротивление жандармерии, здесь за Уральскими горами десятилетиями создавалась благодатная почва для прорастания революционных движений.
Самовольство проявляли не только каторжане, но и местное население.
Первая «революционная» ласточка пролетела в 1848 году, когда государственные крестьяне Братской волости в категорической форме отказались выплачивать возросший хлебный налог.
22 года спустя, 1 декабря 1870 года, в результате нарушения контракта администрацией Николаевского завода, началась длительная стачка рабочих, которая продолжалась вплоть до середины февраля 1871 года, под руководством уральских специалистов.
К чести владельца завода Лаврентьева, стачку удалось «погасить» практически бескровно, частично выполнив требования бастующих.
Шестнадцать лет спустя, в 1886 году – новые волнения на Николаевском заводе.
Казённое учреждение накопило около 70 тысяч рублей долгов перед своими рабочими, что вызвало массовые увольнения и привело к деградации учреждения.
В 1899 году – новые конфликты с требованием ввести восьмичасовой рабочий день и увеличить заработную плату.
Тогдашний владелец завода по фамилии Мамонтов, не имел наличных средств, необходимых для того, чтобы удовлетворить возросшие требований рабочих.
Ввиду отсутствия договорённостей, Мамонтов принимает тяжёлое решение остановить производство на Николаевском заводе.
Остановка основного предприятия в Братской волости чуть было не вызвала социальный взрыв – почти 5 тысяч человек в одночасье остались без работы.
Впрочем, данная проблема возрастающего непокорства касалось не только мануфактурщиков Братска. Правильные и объяснимые тенденции к увеличению требований со стороны рабоче-крестьянского класса прослеживались по всей стране, а не только в Братской волости.
Современники любят забывать термин «эксплуататорский труд», которой условно можно расшифровать как присвоение результатов труда другого человека без обмена или с предоставлением взамен товаров (услуг, денег), стоимость которых меньше, чем стоимость, созданная трудом этого человека за рабочее время. Между тем, по всей Российской Империи труд был именно эксплуататорским, когда рабочие смены могли продолжаться по 12-16 часов при минимальной оплате.
В то же время закостеневшее Правительство (да и государь) никак не хотели давать старт глобальным демократическим переменам в стране.
Так или иначе, все вышеперечисленные события ложились в основу будущих, грандиозных потрясений.
Но вернёмся в наши края.
В 1899 году, Николаевский завод спасла только помощь Правительства Российской Империи. Согласно распоряжениям чиновников из столицы рабочим были выплачены все задолженности и выданы продукты питания.
Чиновники удовлетворили и некоторые требования рабочих, касающихся улучшений условий труда.
Естественно, что помимо революционных событий, в Братской волости проходили события рядовые.
Так, в 1901 году, с наступлением весны, в таёжные земли ворвались эпидемические болезни, в результате чего умерло около 10 детей в селениях Большая Када и Тэмь.
В 1902 году так же отмечалось, что на протяжении четырёх лет Братский край страдал от неурожая хлеба, в результате чего, чтобы не умереть с голоду, местные крестьяне начали массовую распродажу имущества, а так же добровольно нанимались к более зажиточным «кулакам».
Некоторые подряжались на самый каторжный труд – бурлачество. Или ручное передвижение тяжёлых судов против течения Ангары, в районе Падунских порогов.
Между тем, в восточной части Российской Империи случилась провальная Русско-Японская война, а в западной части произошла первая Революция, которая началась в январе 1905 года.
В контексте рассматриваемой темы, следует более подробно осветить событие.
3 января 1905 года, в далёком Петербурге забастовал Путиловский завод, в результате чего на стачку вышло около 12,5 тысяч рабочих.
4 и 5 января «путиловцев» поддержали рабочие ещё нескольких предприятий, а все попытки договориться с бастующими заходили в тупик.
С подачи русского священника Георгия Аполлоновича Гапона, руководителями рабочего движение было принято решение обратиться за помощью к самому царю Николаю II Александровичу.
Отчего-то большинство рабочих посчитало, что только государь-император способен разрешить конфликтную ситуацию и требования рабочего класса попросту не доходят до него.
Между тем, к 8 января, в геометрической прогрессии выросло число бастующих, общее количество которых достигло 125 тысяч человек.
Параллельно, при участии лидеров сопротивления и Георгия Аполлоновича, к Николаю II была составлена петиция, в которой перечислялись все требования рабочего класса.
Правительство не желало идти на переговоры, о чём свидетельствует стягивание в Петербург казаков и солдат. Общее количество военнослужащих в городе по состоянию на 8 января 1905 года – 31 тысяча.
В воскресное утро 9 января колонны рабочих, общей численность 150 тысяч человек двинулись к центру города, несмотря на попытки солдат и кавалерии воспрепятствовать движению народных масс.
Возле Зимнего дворца прозвучали первые роковые залпы из ружей, громом пронёсшиеся по всему Отечеству и вылившиеся в революцию 1917 года.
Вести из Петербурга быстро распространились и достигли Иркутской области.
Да, администрация города Иркутска довольно быстро подавила народные выступления в 1905 году, в результате чего в Братскую волость высылается новая группа политических ссыльных в количестве 33 человек, которые просто прекрасно освоились на новом месте, начав подготовку к глобальной революции. Несмотря на содержание части каторжан в полу-режимной колонии-поселении, организация продолжила свою революционную деятельность.
К слову, данная группа была только первой партией политических ссыльных.
В 1906 году, некоторым людям ошибочно казалось, что события первой революции окончательно растворились в истории и страна больше никогда не рухнет в пучину гражданских потрясений.
Многие занимались привычным трудом.
Так, инженер Малявкин докладывал железнодорожной комиссии о создании проекта Тулун - Усть-Кутской узкоколейной железной дороги. Стоимость проекта – около 20 миллионов рублей.
При этом один из членов комиссии, инженер Пальчинский настаивал, чтобы предполагаемая железная дорога непременно прошла через Николаевский завод, который в будущем планировалось перепрофилировать под производство артиллерийских снарядов. Подобное решение – печальный опыт Русско-Японской войны, которая была проиграна из-за удалённости коммуникаций и неразвитой транспортной сети в Сибири.
В 1907 году в братскую ссылку пребывает известный член РСДРП Василий Ефимович Евдокимов, который немедленно начинает агитацию среди населения, в результате чего быстро пересылается в Туруханский край.
Тем не менее, Василий Ефимович успевает организовать в селе Братском «Общество по освобождению политических ссыльных, коим угрожала смертельная опасность».
Естественно, данное подпольное общество действовало на тайных началах.
Следует отметить, что все последующие годы, в Братскую волость со всех концов необъятной Российской Империи поступали «революционные элементы», вливаясь в подпольное движение за освобождение рабочего класса.
В 1908 году, в Братске от туберкулёза умирает знаменитый ссыльный Иван Алексеевич Герасимов.
Товарищами Герасимова организовываются демонстративные похороны, с отсутствием священника, украшением венков алыми лентами и открытым пением революционных песен, одна из которых носила название «Замучен тяжёлой неволей»:
Замучен тяжёлой неволей,
Ты славною смертью почил...
В борьбе за народное дело
Ты голову честно сложил...
Служил ты недолго, но честно
Для блага родимой земли...
И мы – твои братья по делу –
Тебя на кладбище снесли...
Наш враг над тобой не глумился,
Кругом тебя были свои.
Мы сами, родимый закрыли
Орлиные очи твои...
Не горе нам душу давило,
Не слёзы блистали в очах,
Когда мы, прощаясь с тобою,
Землёй засыпали твой прах.
Нет, злоба нас только душила,
Мы к битве с врагами рвались
И мстить за тебя беспощадно
Над прахом твоим поклялись!
С тобою одна нам дорога:
Как ты, мы в острогах сгниём.
Как ты, для народного дела
Мы головы наши снесём.
Как ты, мы, быть может, послужим
Лишь почвой для новых людей,
Лишь грозным пророчеством новых,
Грядущих и доблестных дней...
Но знаем, как знал ты, родимый,
Что скоро из наших костей
Подымится мститель суровый,
И будет он нас посильней!..
Братский пристав Зозуленко, прискакавший на похороны, попытался остановить траурную процессию возмущёнными окликами: «Прекратить пение! Снять ленты!», но революционеры ответили спокойным отказом выполнить требования представителя власти.
Жандарм так и не смог воспрепятствовать тихой, но настойчивой решительности участников траурной процессии довести начатое дело до конца.
По своей сути, похороны Ивана Алексеевича Герасимова и стали первой демонстрацией на территории Братской волости, так как к траурному шествию, вольно или невольно, присоединились многие жители села, привлечённые небывалым зрелищем.
В свою очередь Администрация Братской волости поняла, какая «бомба замедленного действия», в лице революционных элементов, попала к ним в руки, но ничего не могла сделать с возрастанием числа ссыльных.
Сам Прокурор Иркутской судебной палаты в «Обзоре революционного движения в Сибири за 1909 год» отмечал то, что затишье на территории Восточной Сибири не должно притуплять внимание правоохранительных органов, так как революционная деятельность отдельных групп населения значительно повысилась за прошедшие годы.
В Братске так же производились отдельные аресты, обыски и новые пересылки отдельных революционных элементов, что сильно не влияло на общую картину и мало затрагивало подпольную деятельность будущих участников восстания.
Так, в 1909 году в Братске в очередной раз арестовали ссыльнопоселенца по фамилии Рубаум, который на пересылке в районе Тулуна легко ушёл от конвоиров и попытался вернуться обратно в село.
Беглецу непременно удалось бы это сделать и продолжить свою деятельность тайно, если бы в его историю не вмешался досадный случай.
В районе села Долгий Луг, Рубаум был замечен одним из местных крестьян, который рассказал о странном человеке на окраине населённому пункта сельскому старосте.
Староста в свою очередь сообщил о происшествии в Братск, ввиду чего на беглеца была организована настоящая облава.
Всего в 5 вёрстах от Братска Рубаум был взят.
Столкнувшись с вооружённым представителем власти, измученный революционер был столь обескуражен и подавлен, что по свидетельствам очевидцев просто распахнул рубаху и слёзно попросил «Ну, стреляй! Стреляй уже скорее!»
Стрелять не стали, однако вновь судили горе-беглеца по всей строгости закона и под усиленным конвоем отправили в казематы Александровского централа…
Время от времени через Братск, небольшими колоннами (иногда по 3-5 человек) проходили всё новые партии ссыльных, направляясь к своему вынужденному месту проживания. При этом многие арестанты только представлялись членам подпольного общества по поддержке узников «политическими» заключёнными», чтобы получить от местных большевистских ячеек еду и кров «чтобы отдохнуть с дороги».
Следует отметить, что и сами революционеры впоследствии вспоминали, насколько много реальных уголовников оказывалось в рядах так называемых «политических» - тех людей, кого они считали своими товарищами.
Такое было время – эпоха всеобщей путаницы, лжи и неразберихи. При этом следует понимать, что все эти факторы революционной эпохи присутствовали как в рядах правоохранительных органов, так и в рядах революционных сил.
Несмотря на всеобщую ложь, основной костяк подпольных революционных ячеек на территории Братского района только разрастался.
К 1910 году в одной только Братской волости насчитывалось 50 «официальных» политических ссыльных, в результате перемещений, равномерно рассредоточенных на 4 переселенческих участках. Неустановленное количество сторонников будущей революции присутствовало в каждой деревне.
«Разрастание семян революции» происходило естественным образом - каждый политический ссыльный как мог, по мере своих сил и возможностей, подготавливал население, «обрабатывая» крестьянские и рабочие умы основными позициями Марксистско-Ленинской идеологии.
Нужно сказать, что по состоянию на 1910 год, людей в Братской волости сосредоточилось немало.
В районе насчитывалось 60 поселений с 2327 дворами, общее население в которых составляло 14 006 человек (в том числе 5596 ссыльных поселенцев).
В том числе благодаря деятельности ссыльных образованных людей, в «исконно-крестьянской» Братской волости действовало уже 15 школ, в которых обучались около 339 мальчиков 125 девочек.
Ключевая деятельность революционеров так же приносила свои плоды.
Постепенно и самые «тёмные умы» в наших краях уже могли хоть что-то сказать о новых веяниях в обществе. Впрочем, рядовые жители села и деревни крайне мало интересовались ленинскими учениями, думая, прежде всего о хлебе насущном и грядущем урожае.
Но, несмотря на эту аморфность политических взглядов «коренного большинства», следует учитывать тот факт, что почти треть населения Братской волости – ссыльные, каторжане и осуждённые, которые всё пребывали и пребывали месяц за месяцем.
Как могли, жандармы и приставы старались препятствовать революционной деятельности «подпольщиков».
Так, в результате обыска от 3 января 1911 года в доме Колгина, было обнаружено 107 наименований запрещённых книг и другой литературы, что говорило о большой базе агитационного материала на руках у революционеров.
При этом владелица книг, Ольша Константиновна Сущева, во время дачи показаний не посчитала нужным отрицать очевидное:
«…взятые при обыске книги считаю, как частью лично мне принадлежащие. Я давала для чтения как в селе Братском, так и в селе Большое Мамырское своим товарищам из политических ссыльных».
Отбывал ссылку в наших краях и известный революционер Валентин Владимирович Рябиков, арестованный в 1909 году.
Согласно его воспоминаниям, начиная с зимы 1911 года по май 1914 года, Валентин Владимирович пробыл в Братском остроге, где организовал отделение «общества изучения Сибири» и несколько кредитных товариществ, таких как «Мамырское», «Братское», «Лугское» и «Падунское».
Рябиков смог так же организовать музей, начать первые раскопки рядом с селом, а так же восстановил метеорологическую станцию, пришедшую в негодность с течением времени.
Секрет такой продуктивности – отношение Валентина Владимировича к месту ссылки.
По его словам, известный революционер никогда не относился к селу Братску как к временному пристанищу, но со всей ответственностью начал труд над благоустройством нового местопребывания.
Сохранилось письмо Валентина Владимировича к другу, в котором можно вычитать прискорбное отношение братчан к старине:
«…Вот, например, ваш запрос в волостное правление — хорошая вещь, но какой от него толк? Люди, заинтересованные скотоводством и детоводством, имеющие кругозор ребёнка, на предложение собирать старину в лучшем случае посмотрят только с изумлением, а обыкновенно просто объяснят, вашу затею барской: «с жиру бесятся» и «делать нечего».
Другое дело, если втянуть их на месте в какую-либо работу, отрывающую его от пелёнок и заставляющую хоть немного подумать — тогда другое дело. Сначала в наш, извините за выражение, музей для смеху хотели посылать ребят с дохлыми крысами, потом стали спрашивать, что и как, а теперь и сами втягиваются и собирают сведения о старине.
То же с архивом: ведь архивом-то у нас на пасху и рождество пушку припыживали, тратив на, заряд по нескольку фунтов, и только моё случайное вмешательство спасло незначительную часть этого, может быть, весьма большого и ценного архива. В добытых мною (и писарем) остатках’ упоминается о братской приказной избе, воеводской канцелярии и т. д.»
В 1912 году, в волостном центре открывается новый врачебный пункт на 8 коек.
Весь персонал – врач по фамилии Мрейбер и два фельдшера в помощь.
Несмотря на скудное внутреннее убранство, врачебный пункт открылся крайне вовремя, так как в этом же году, в Братской волости начались эпидемические заболевания, вынуждая врача и фельдшеров беспрестанно выезжать в сёла и деревни большого региона.
Согласно отчётам Мрейбера, только в одном селе Большекадинском брюшным тифом болело 60 человек.
На данный момент истории отмечается почти полное запустение промышленных предприятий на территории района и в волостном центре. Всё население села Братск, в свободное время занимается сельским хозяйством, охотой и рыбной ловлей.
В апреле 1912 года, в селе Братск был организован сбор средств семьям Ленских рабочих, расстрелянных за революционные выступления. В числе организаторов сбора – Рябиков.
Товарищи Рябикова – ссыльные большевики Александров и Виноградов, в союзе с Валентино Владимировичем первыми в нашем регионе разрабатывают устав Нижнеудинской организации РСДРП (Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия). Согласно данному уставу все местные революционные группы разбиваются на ячейки, численностью по десять человек в каждой и сливаются в единую структуру антиправительственной деятельности.
Жандармерия тоже не сидела на месте, нагрянув с обыском в Петербургский склад газеты «Правда» и обнаружив множество расфасованной революционной литературы. Были и адресаты, проживающие в Тайшете, Селе Братском, селе Черемхово и городе Иркутск.
Из доклада исполняющего обязанности прокурора иркутского окружного суда Колесникова, можно восстановить картину агитаторской работы революционеров.
Согласно донесению, высланный крестьянин Ефим Буланов: «в упомянутом селе Братском внушал крестьянам, что солдаты после призыва должны бросить оружие и разойтись по домам, предоставив воевать генералам и начальству. О том, что последние путём налогов обирают народ, а собранные деньги обращают в свою пользу, назначая себе большое жалованье, благодаря чему живут гораздо лучше крестьян. И о том, что государь-император ведёт развратный образ жизни и имеет от нескольких женщин детей, на которых казна расходует много денег».
25 марта 1913 года, собрание членов свежеиспечённого «Отдела общества изучения Сибири и её быта», не только приняло устав, но и избрав местного попа Малышева своим председателем, получили в собственное пользование от духовного человека большой дом, одна из комнат в котором была обращена в музей.
Несмотря на малый размер первого музея, количество экспонатов, сосредоточенных в комнате, достигало 100 экземпляров. Среди экспонатов преобладали примитивные вещи древних людей из каменного и бронзового века.
Организованная музеем летняя экспедиция школьников обнаружила в одном из ущелий, расположенном посреди тайги настоящее кладбище мамонтов, а так же кости других доисторических животных.
Всё что смогли добыть школьники в рамках экспедиции, было доставлено в фонды первого краеведческого музея села Братск.
Руководитель экспедиции – Михаил Карпов.
В 1914 году музей продолжил развитие, расширившись читальным залом. Библиотечный фон скопился весьма обширным и по меркам больших городов – более 2 тысяч книг было аккуратно расставлено на полках, радуя редких читателей уникальными знаниями, скрытыми под обложками.
Но не только знания по естественным наукам даровала читальня.
Ссыльные большевики использовали читальный зал, в том числе с целью распространения пропаганды.
Место для агитационной работы было выбрано со стопроцентной точностью – сказывалась популярность места. Постепенно, слава о Братском музее распространилась далеко за пределы села и жители волости в погожие выходные дни, съезжались посмотреть на коллекцию окаменелостей из тех деревень и сёл, которые зачастую были удалены от районного центра на 80-100 километров.
Подобный факт говорит об успехе просветительской компании ссыльной интеллигенции, так как и среднестатистический братский крестьянин стал постепенно проникаться веяниями в науке и культуре, а заодно и подпитываться Марксистко-ленинской идеологией из уст подпольщиков.
В ноябре 1915 года – новая эпидемия скарлатины и кори.
Братская больница из-за недостатка персонала не может покрыть зоной обслуживания всю волость, в результате чего деревни, значительно удалённые от волостного центра переживают эпидемию наихудшим образом, регулярно отправляя на погосты всё новых односельчан.
В 1916 году среди жителей села, расположенного подле Николаевского завода была организована подпольная группа из 30 рабочих, которые пытались производить агитацию в рядах тружеников данного казённого учреждения.
Согласно оперативным данным, ближе к концу 1916 года на Николаевском заводе планировалась всеобщая забастовка. Однако из-за раскрытия планов Администрацией стачка началась значительно раньше (в 1915 году).
Формальный повод – первичный отказ администрации завода увеличить заработную плату.
Хозяин умирающего завода Геллерштейн был вынужден пойти на уступки и выполнить требования рабочих, ввиду чего стачка потеряла формальный повод для продолжения и угасла сама собой.
Между тем, в западной части России, события развивались максимально стремительно.
Первая Мировая Война, продолжавшаяся в общей сложности с 1914 по 1918 год, вымотала все силы Российской Империи. При этом общество ещё помнило крайне неудачную Русско-японскую войну 1905 года. Положение на фронте усугублялось, и страны Антанты все никак не могли сломить упорное сопротивление Германии и её союзников.
Обе войны значительно ослабили позиции Государя и Правительства Российской Империи, а революционные веяния постепенно начали проникать в ряды уставших солдат, матросов и офицеров.
Николай II постепенно утрачивал власть и своё влияние на ближайшее окружение. Император, крайне неудачно назначал министров и военачальников, что снова привело к возобновлению народных волнений.
Небывалая коррупция проникла во все эшелоны власти.
Всё это в своей совокупности привело к голоду в Петрограде, в результате чего уже 21 февраля 1917 года голодные толпы бунтовщиков громили продовольственные магазины, силясь найти хоть что-то для пропитания.
Пользуясь всеобщей сумятицей, столичные революционные ячейки активизировались, после чего 23 февраля 1917 года был дан старт всеобщей забастовке рабочих Петербурга.
Лозунги бунтовщиков на этот раз были намного смелее, чем в 1905 году, когда толпа шла к государю за мирным разрешением вопроса.
На столичных улицах отовсюду раздавались призывы: «Долой войну!», «Долой самодержавие!» каждым выкриком толпы знаменуя кризис прежнего Правительства Российской Империи.
Общее количество бастующих в столице превысило 200 тысяч человек, а 214 остановившихся предприятий буквально парализовали производство в городе.
К 25 февраля общее количество бастующих выросло до 305 тысяч человек, что остановило работу уже 421 завода.
На этот раз войска отказались применять оружие против демонстрантов.
Повсеместно наблюдался переход солдат на сторону революционных масс.
26 февраля жандармерия Петербурга расписалась в своём бессилии, а 27 февраля вспыхнуло вооружённое восстание.
Толпа захватила арсеналы. Большевики и анархисты начали массово выдавать оружие бунтующим людям.
28 февраля, Временный комитет, созданный для восстановления порядка в столице, объявил о том, что берёт власть в свои руки.
К тому времени практически все важнейшие пункты столицы Российской Империи оказались в руках революционеров разного толка.
2 марта 1917 года произошло событие небывалое – последний государь из династии Романовых, был вынужден отречься от престола, прекрасно понимая, что остался фактически без сторонников.
4 марта 1917 года был опубликован Манифест об отречении Николая II.
Естественно, весь о революционных событиях в западной части России, далеко не сразу докатилась до Братской волости. Ко всему прочему, многие средства связи были парализованы, а страна погрузилась в полнейший хаос.
Ввиду того, что до Братской волости данные об успехе февральской революции 1917 года пришли несколько позже, передача власти в регионе проходила бескровно.
В ночь с 3 на 4 мая 1917 года создаётся революционный комитет с председателем Киселёвым во главе. Секретарь – Анцелович.
Первое, что постановил комитет большевиков – арестовать полицейского пристава и урядника, обезоружить жандармов, что, безусловно, ознаменовало смену эпохи в регионе.
Смену власти.
Следующее решение - создание исполкома Совета рабочих депутатов Нижнеудинска, который развернул массовую агитационную работу, направленную на идеологическую обработку рабочих и крестьян Братской волости.
В череде глобальных преобразований, село Братское посетила экспедиция инженера Вельнера, которая помимо исследования устья реки Ангары, впервые установила координаты нахождения села - 56° 04' с. ш. и 101° 50' в. Д.
Вторая Февральская революция не была последним потрясением в череде глобальных преобразований в стране.
7 ноября 1917 года по новому стилю свершилась третья по счёту, Октябрьская революция в государстве. Партия большевиков, под руководством Владимира Ильича Ульянова-Ленина и Льва Давидовича Троцкого сместила буржуазную власть в лице Временного правительства, и установило новое, пролетарское правительство в Петербурге.
«Вся власть советам!» - может быть, вы слышали такой лозунг? Этот лозунг обозначал то, что большевистская партия разочаровалась в любых других политических образованиях и решила взять власть исключительно в свои руки.
Известие об успехе большевистского переворота поступило в Братскую волость примерно 17-18 ноября.
Новость пришла на телеграф почты Николаевского завода и быстро распространилась среди рабоче-крестьянского класса.
Получив известие об успехе революции, большевик Яков Михайлович Оседлов действовал решительно и быстро. Вместе с товарищами он обезоружил полицейских, солдат и объявил администрации завода о необходимости сложить полномочия.
Благодаря быстрым действиям товарища Оседлова, переход власти к большевикам в Братской волости завершился практически бескровно (пусть и всего на несколько месяцев).
28 декабря 1917 года, как отражение глобальных событий в западной части России, власть в Братской волости официально переходит к Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.
Председатель первого совета – Синельников. Заместитель председателя – Кузнецов. Командир боевой дружины – Оседлов.
Болевая дружина в Братской волости большевикам была нужна как никогда – для окончательного закрепления власти в регионе и вооружённой поддержки молодого Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, которому только ещё предстояло пройти долгую и кровопролитную Гражданскую войну, на несколько лет уйдя в глухое подполье и партизанское движение.
Необходимость нового витка конспирации - успешные контрреволюционные действия чехословацкого корпуса и отрядов Колчака на территории Иркутской области в начале 1918 года.
